Станіслав АРЖЕВІТІН: "Такий закон потрібний маленьким і великим олігархам"

Вопрос: В последнее время банкиры и депутаты очень много говорят о необходимости либерализации валютного законодательства. Почему же законопроект группы депутатов от Партии регионов «О системе валютного регулирования и контроля» вызывает такую антипатию у финансистов?

Ответ: Во-первых, давайте сразу разберемся с понятиями: либерализация валютного рынка и конвертируемость гривни. Либерализация валютного рынка нам бесспорно нужна, а вот внезапный переход к практически полной конвертируемости гривни — нет.

В: Почему?

О: Попробую объяснить. По определению МВФ, полная конвертируемость — это возможность свободного обмена валюты между нерезидентами и резидентами без ограничений с любой целью. Страны, которые сделали свои валюты полностью конвертируемыми, шли к этому по 30-40 лет. Причем делали это сознательно — из-за переизбытка валюты внутри страны открывали шлюзы, чтобы капитал уходил за границу и не перегревал экономику. Мы же выскакиваем, как «пылып из гречки», и пытаемся одномоментно перейти к конвертируемости гривни. И делаем это совершенно непрофессионально, освобождая от контроля все капитальные операции и вводя при этом резервирование по текущим платежам. А ведь МВФ требует от стран, присоединившихся к его договорам, не вводить ограничения на текущие платежи. Если мы не присоединимся к этой норме, можно ждать санкций от фонда. Чтобы сделать гривню полностью конвертируемой, мы должны иметь целый ряд экономических предпосылок: развитый и ликвидный фондовый рынок, низкую инфляцию и минимальную зависимость от внешних шоков. Оснований для перехода к конвертируемости гривни пока нет. Сегодня она пребывает в статусе валюты, конвертируемой по расчетам по международным операциям. И это немало. Между прочим, вступление в ВТО не требует полной либерализации по отношению к движению капитала (за исключением прямых инвестиций).

В: В чем же основные недостатки законопроекта «О системе валютного регулирования и контроля», предложенного депутатской группой регионалов?

О: Первой ошибкой я считаю предложение отказаться от практики регистрации внешних заимствований субъектов хозяйствования. Такая норма приведет к формированию отрицательного инвестиционного имиджа Украины из-за отсутствия контроля за спекулятивным капиталом. Большое количество частных внешних займов, нерегулируемых НБУ, ухудшит внешний рейтинг страны. Такой путь может привести к дефолту по внешним займам. Вторая ошибка — предложение увеличить срок завершения расчетов по экспортно-импортным операциям с 90 до 360 дней при отсутствии жестких санкций со стороны государства за нарушение этой нормы. Законопроектом предусмотрено, что за нарушение срока завершения расчетов НБУ вводит некое резервирование (до 30%) для нарушителя. А это противоречит требованиям МВФ. Значит, его легко можно будет оспорить. Удлинение срока расчетов фактически превратит Украину в кредитора других экономик. По статистике, только 5% внешнеэкономических контрактов заключены с нарушениями. Неужели из-за такой мизерной цифры необходимо перекраивать валютный контроль в этой части? Думаю, не нужно. Нельзя не учитывать, что доля поступлений экспортной выручки составляет 60% общей суммы всех поступлений в иностранной валюте, фактически спрос иностранной валюты покрывается предложением, и это значимый фактор стабильности валютного рынка. А норма «365 дней» приведет не только к отвлечению денег в другие экономики, но и замедлит оборачиваемость оборотного капитала предприятий. Это, в свою очередь, повлияет на взаиморасчеты с бюджетом, вызовет непредвиденные колебания валютного курса. Наконец, третья ошибка — это разрешение резидентам и нерезидентам свободно проводить между собой операции по счетам иностранных банков. Эта норма вообще будет усиливать сразу нескольких экономических проблем,решить которые НБУ будет уже не по силам. Это — рост долларизации экономики, неконтролируемое увеличение внешнего долга за счет негосударственного сектора, вымывание ресурсов из украинских банков в зарубежные, и, как результат, замедление темпов прироста монетарных агрегатов и снижение степени влияния НБУ на стабильность гривни.

В: А разве названные вами проблемы нельзя исправить внесением поправок в законопроект?

О: Нацбанк, видя, как регионалы штурмуют все высоты, понял, что не сможет самостоятельно противостоять принятию этого законопроекта. Поэтому специалисты НБУ что называется «фаршировали» его своими поправками, которые должны смягчить разрушительное действие законопроекта. Но это уже были не идеологические изменения, а всего лишь разделение полномочий между НБУ и Кабмином. В результате законопроект превратился в нагромождение идей и норм, которые зачастую просто конфликтуют друг с другом. В первой редакции законопроекта было 20 страниц, теперь их уже 40, а документ становится все менее понятным, и более противоречивым…

В: Почему НБУ не может найти общий язык с авторами законопроекта?

О: Идеи этого законопроекта о либерализации валютного рынка для частных лиц и часть предложений по послаблению валютного контроля над капитальными операциями заимствована из российского законодательства образца 2003 года, которое пытаются одеть в украинскую вышиванку. Причем попытка явно неудачная. Во-первых, потому что в отличие от Украины у России есть переизбыток валюты. А положительное сальдо платежного баланса настолько велико, что заставляет власти думать о том, как бы избавить экономику от лишних денег. В Украине же предпосылок для борьбы с излишками капитала попросту не существует. Наоборот, наше законодательство должно создавать условия для аккумуляции валютных ресурсов внутри страны. Не нужно забывать, что в банковской системе 30% пассивов номинированы в валюте. И если сейчас одномоментно позволить юридическим и физическим лицам эту валюту свободно выводить за рубеж, беды не оберемся. Эксперты оценивают этот отток в $5-6 млрд. ежегодно. Нацбанк очень сомневается, что этот вариант закона не откроет шлюзы для вывоза теневого капитала за пределы страны. Перед принятием такого закона необходимо урегулировать вопрос незаконного экспорта капитала в предыдущие годы.

В: Давайте оперировать конкретными цифрами…

О: Да, пожалуйста! По официальным данным НБУ, за 2002-2006 годы из Украины были легально выведены $22,5 млрд. За это же время в страну пришли инвестиции на $21,5 млрд., а чистые экспортные поступления за последние 5 лет составили $11,5 млрд. При этом схемный отток капитала из-за завышенных цен на импортные товары (обратный выкуп ценных бумаг и т.д.) за эти годы превысил $20 млрд. Исходя из этой статистики, следует, что деньги из Украины утекают даже при нынешней закрытой системе валютного регулирования. Представьте, что будет, если сейчас раскрыть все валютные шлюзы. На мой взгляд, объемы утечки капитала увеличатся вдвое, и это будет серьезным испытанием для украинской экономики. Меня вообще удивляет — СНБО с подачи НБУ в феврале рассматривает проблему утечки капиталов за границу и высокий уровень тенизации экономики, а группа депутатов собирается голосовать за законопроект, который еще больше усугубит ситуацию с утечкой капиталов из Украины.

В: Вы сейчас сами назвали несколько механизмов и схем, которые позволяют обойти существующее валютное регулирование и вывести капиталы за рубеж. Зачем же тогда олигархам нужен этот законопроект?

О: Все схемы по выводу капитала за рубеж, как вы правильно сказали, позволяют обходить валютное законодательство. А наши миллионеры и миллиардеры уже устали этим заниматься. Имеют титулы и миллиарды, а все вынуждены как дети бегать по оффшорным компаниям и пользоваться услугами третьих лиц. Да и FATF на пятки в других странах наступает. Суммы уж больно большие пошли. Поэтому и предлагается полностью освободить от контроля капитальные операции, разрешить открывать счета в иностранных банках и использовать их для любых расчетов. Если законопроект будет принят, то ни ГНАУ, ни МВД, ни СБУ уже никогда не узнают об оборотах компаний наших олигархов, просто потому что у контролирующих органов не будет возможности получить такую информацию.

В: Но через суд все-таки можно!

О: Да это смешно! Налоговая инспекция пойдет в какой-нибудь районный суд, получит его решение, а потом отправит своего инспектора в Амстердам на поиски счетов какой-нибудь крупной компании. На обычные запросы из Украины никто отвечать не будет. Не принято. Да заграницей нас засмеют… Законопроектом предусмотрено, что если ГНАУ пожелает узнать, что происходит у компании А с компанией Б, то фискалам придется назвать номер счета и банк, через которые проходят операции. А если счетов 30? Это придумано для того, чтобы большие потоки средств уходили от контроля FATF и контроля государства…

В: А как вы относитесь к предложениям по либерализации валютных операций для физических лиц?

О: Знаете, это как отбеливатель для капиталов. Такой закон нужен маленьким и большим олигархам. Смотрите, какую либерализацию предусматривает законопроект для частных лиц — один человек получает право вывезти за рубеж EUR100 тыс. На семью из 4 человек это выйдет 2 млн. грн. Какой средней украинской семье нужна такая либеральность? А как быть с финмониторингом? А как быть с противоречием со статьями 4-й, 5-й, 29-й рекомендаций FATF? Я спрашивал у ключевых членов банковского комитета Рады — никто не смог ответить. Ну, правда, для некоторых из моих коллег это карманная сумма… На мой взгляд, либерализацию необходимо начинать с регулирования валютных операций юридических лиц, и только после решения их проблем, браться за население. Между прочим, по либерализации расчетов для населения НБУ продвинулся вперед, не ожидая спецзакона по валюте. Я приведу простую статистику: в 2004 году Нацбанк существенно ослабил регулирование валютных операций частных лиц, позволив им без индивидуальной лицензии тратить по $30 тыс. в год на лечение и обучение за рубежом, оплачивать коммуникационные услуги и т.д. Никаких проблем у частных лиц с вывозом валюты сейчас нет. Естественно, кроме желающих вывозить сотнями тысяч...

В: А как обстоят дела с правами НБУ на регулирование валютного рынка?

О: Они очень ограничены. Чего только стоит норма, разрешающая в отдельных случаях использовать валюту в качестве средства платежа… Это ведь нарушение Конституции и уничтожение гривни. Кроме того еще и потому, что валютный контроль вообще очень плохо прописан в этом законопроекте. Среди органов валютного контроля упоминаются только Кабмин и НБУ. А где же Минтранс, таможня, Минфин, Минэкономики и т.д.?

В: Насколько нам известно, вы предлагаете Раде свой вариант законодательного регулирования валютного рынка. В чем его особенности?

О: В моем варианте законопроекта о валютном регулировании есть несколько вещей, к которым нужно переходить уже сейчас. Во-первых, это постепенный отказ от индивидуальных лицензий. Во-вторых, увеличение срока обязательной продажи валютной выручки с 90 до 180 дней. Этого достаточно. В-третьих, смягчение санкций за нарушения валютного законодательства. Это то, что следует делать для либерализации валютного рынка сейчас. А дальше необходимо идти от концепции валютного регулирования, которую должен разрабатывать НБУ. В этом документе должны быть описаны принципы и условия для поэтапной либерализации валютного рынка, а так же разработаны инструменты НБУ, управляя которыми центробанк мог бы открывать или закрывать шлюзы для движения валюты. В концепции необходимо прописать последовательность снятия ограничений по капитальным операциям. На мой взгляд, начинать надо со смягчения регулирования инвестиционных операций, затем либерализовать другие капитальные операции, и только под конец касаться краткосрочных кредитов и производных финансовых инструментов. При этом перед каждым этапом либерализации нужно рассматривать текущую ситуацию с платежным балансом, резервами НБУ и т.д., и на основании выводов принимать решение — снимать дальше ограничения или нет. Мы же, как всегда, подходим к вопросу либерализации, как к пожару: не горит, значит можно все. А когда уже полыхает, мы начинаем принимать экстренные меры, которые всегда вызывают отрицательную реакцию у субъектов рынка.

Я убежден, что идеология валютной либерализации должна быть следующей: сначала комплекс мероприятий по либерализации для юридических лиц, а потом и для физических лиц. Первыми под либерализацию должны попасть капитальные операции долгосрочного характера (прямые инвестиции), а потом краткосрочные (кредиты, производные финансовые инструменты, инструменты денежного рынка).

Станислав Аржевитин родился в июне 1961 г. в с. Колочава Закарпатской области в семье учителей. В 1982 г. окончил финансово-экономический факультет Киевского института народного хозяйства. В 1982-1989 гг. работал в Стройбанке СССР. В 1989-1991 гг. был начальником ОПЕРУ, начальником отдела Киевского областного управления Промстройбанка СССР. В 1991-2005 гг. — председатель правления АБ «АЖІО» (ныне — SEB Банк). В 2005-2006 гг. работал замминистра по вопросам чрезвычайных ситуаций. В октябре 2006 г. избран председателем совета АУБ. Народный депутат Украины V созыва, член фракции «Нашей Украины», член комитета ВР по вопросам финансов и банковской деятельности.

Теги:

4 Коментувати

Ділитись

На головну

Додати в закладки

Версія для друку

Переслати