Петр Тракслер поседел в 22 года. Он воспитывает детей погибшего сына

— До сих пор не знаю, что с ним произошло, — говорит. — А старший Владимир с женой и сыном сгорели на шахте ”Северная”, в административном корпусе. Владимир работал помощником начальника связи, Елена — инспектором по кадрам. В тот день пришла с сыном Володиком спросить, когда выходить на работу из отпуска. Парню восемь лет было.
Летом 2000-го Владимир в последний раз приехал домой.
— 23 июля праздновали 40-летие невестки, — рассказывает Клавдия Тракслер. — Перед отъездом в Воркуту я обняла сына. А у него лицо, как у мертвеца, холодное. Я аж отпрянула. Потом сон приснился, будто Володя стоит возле морозильной камеры и перебирает мясо.
Тракслер судился с шахтой.
— Подавал в суд на полтора миллиона рублей. Суд присудил 100 тысяч компенсации, — возмущается. — Володю, Елену и Володика родители невестки похоронили.
Петр Тракслер прожил в Воркуте 36 лет: сидел в исправительно-трудовом лагере, работал в шахте.
— В 1948 году поступил во Львовский полиграфический институт. 26 октября меня арестовали, — вспоминает. — Обвинили в деятельности в подпольной молодежной антисоветской организации, которой в действительности не существовало. У одного выпускника Великобычковской школы нашли карикатуру. Почти всех его одноклассников перетрясли, вызывали на допросы. 11 осудили. Меня на 10 лет лишили воли и прав — еще на пять.
Говорит, у него100 лет трудового стажа.
— За восемь лет отсидки заработал 24 года стажа — считали год за три, — объясняет. — Сначала расчищал завалы в шахте. Однажды очутился под завалом с двумя эстонцами. Просидели там трое суток, задыхались. Те двое уже света белого не увидели. Наверх вышел седым, а еще 23 не было, — проводит рукой по седине. — Потом еще 28 лет проработал на шахте ”Северная” вольнонаемным — год за два шел. На Воркуте политзаключенные работали по 12 часов, вольнонаемные — по шесть. Зарплата была большой. Деньги посылал отцу в Луг. За них построили этот дом. Как вернулся, пять лет работал строителем в местном колхозе. Построил сельский совет. Последние 15 лет сторожу в школе. Если все до кучи свести, то выходит сотня.
Вынимает из ящика ордена ”Шахтерская слава”, ”За заслуги” ІІІ степени, медали ”За освоение Печорского угольного бассейна” и ”Ветеран труда”.
— Любит хвастаться, — добавляет жена.
— За орден насчитывают 23 процента от пенсии, — говорит Тракслер. — С начала года получаю шахтерскую пенсию почти 5 тысяч гривен. Еще 600 гривен платят в школе.
— Если бы не мужняя пенсия, не знаю, как жили бы, — Клавдия Ивановна готовит обед на кафельной печи. — В Воркуте работала на железной дороге оператором. Пенсия — 580 гривен. А дед выучил внуков. Света работает в Солотвине товароведом на автозаправке. Петрик учится на географическом факультете Ужгородского университета. Держим четверо коз. Петр кислое козье молоко любит.
— Сельский председатель — ”регионал”. Говорил мне, чтобы я не лез в политику. А я за политику сидел, почему должен не лезть? Никак не можем добиться справедливости, — повышает голос. — Политзаключенные Андрей Скрипка и Иван Мирон до сих пор не реабилитированы. Мирон отсидел 25 лет без 12 часов. Был в одной камере с Левком Лукьяненко.

1929, 15 марта — Петр Тракслер родился в с. Луг Раховского р-на Закарпатья
1948 — арестовали за антисоветскую деятельность. Осужден на 10 лет каторги и пять лет лишения прав
1956 — на Воркуте вступил в брак с кубанской казачкой Клавдией, реабилитирован; 30 сентября — родился сын Владимир
1958 — Верховный суд СССР упразднил приговоры судов относительно Тракслера; родился сын Петр
1978 — в Воркуте умерла старшая сестра Мария
1985 — вернулся в родное село
2000, 15 сентября — во время пожара в Воркуте погибли сын Владимир, невестка Елена и внук Владимир

Теги:

4 Коментувати

Ділитись

На головну

Додати в закладки

Версія для друку

Переслати